Этого иркутского баскетболиста можно назвать самым необычным в нашей команде. Некоторые принимают его за иностранца, но на самом деле он сибиряк, настоящий патриот города, в котором родился. Антонио Каетано рассказал нам, какой баскетбольный сезон считает самым успешным в своей карьере, как его в свое время занесло в бальные танцы и зачем он иногда притворяется гостем из-за границы
— Как в твоей жизни появился баскетбол?
— Меня привели на секцию где-то в первом классе. Нашу группу набирала Татьяна Николаевна Стребкова — это жена Стребкова Виталия, который на тот момент был капитаном черемховского «Шахтера». Она набирала физически развитых пацанов, смотрела, чтобы были посильнее. И вот так я впервые попал в баскетбол. Поначалу это было просто баловство на школьном уровне, и я не думал, что в будущем все будет так серьезно. Первое время в секции было человек 50. Постепенно более слабых отсеивали, и оставались только лучшие. В итоге там осталось человек 20, в том числе и я — и мы уже стали по-настоящему серьезно заниматься.
— До этого ты баскетболом не интересовался?
— Нет, до этого вообще он мне был не интересен. Баскетбол стал для меня первым видом спорта, который я полюбил. Хотя параллельно я еще ходил в бассейн и занимался три года бальными танцами.
— Были успехи в танцах?
— Не могу сказать, что они были большими, но на областных турнирах я выступал. Но впоследствии баскетбол вытеснил все другие занятия, и на танцы мне больше не хватало времени. Так что в моем расписании остались только учеба и баскетбол.
— В одном из твоих ранних интервью ты говорил, что хочешь побывать на родине отца, который родился в африканской стране Гвинея-Бисау — удалось ли тебе это сделать?
— Нет, пока я не успел съездить туда. Все мои родные живут в Иркутске, в том числе и отец, который переехал сюда 30 лет назад. У нас хорошая, дружная полноценная семья. Но на родину отца я обязательно съезжу в будущем.
— За свою карьеру ты успел сменить несколько клубов — какой из сезонов тебе больше всего запомнился?
— Наверное, это все-таки сезон 2016/2017, когда «Иркут» выиграл серебряные медали. Также в этот период меня отдали в аренду в «Уралмаш», и мы выиграли «золото» в Суперлиге-3. Наверное, это и был самый запоминающийся сезон. Все были по-своему хороши, но именно этот особый.
— В прошлом сезоне так получилось, что «Иркут» прекратил свое существование, и ты перешел в «Чебоксарские ястребы» — как быстро тебе поступило такое предложение?
—Оно поступило не сразу. Конечно, сразу о переходе я не думал, все были в шоке, у всех была паника. К тому же у меня агента не было. Я пытался сам обзванивать клубы, искать возможности, чтобы продолжить играть. Но как-то не получалось. Но потом мой друг посоветовал мне хорошего агента, мы созвонились с ним и проконсультировались, подыскали варианты. Их было несколько, но именно «Ястребы» как-то запали в душу. Потом с ними все сошлось, и уже буквально через три дня я вылетел в Чебоксары.
— В этой команде ты провел достаточно результативный сезон, вернее, часть сезона.
— Да, он был достаточно неплохим. Конечно, распад «Иркута» был большой трагедией для меня. Но я все равно был рад, что у меня появилась возможность доиграть сезон в «Ястребах».
— А, когда «Иркут» начал возрождаться, ты сразу согласился вернуться в команду?
— Конечно. Хотя у меня и были другие предложения, в том числе и от чебоксарской команды, я все-таки решил, что хочу играть дома. Я люблю Иркутск, это мой родной город, и я хочу играть именно за него. Я испытываю радость и гордость, выступая за «Иркут». Поэтому, когда мне поступило предложение от нашей команды, я долго не думал.
— По сравнению с предыдущими сезонами в «Иркуте», у тебя сейчас намного больше игрового времени — каково ощутить такое доверие тренера?
— Это в любом случае очень круто. Конечно, все идет не совсем идеально, но я все равно делаю все, что в моих силах, чтобы помочь команде. Но все равно хочется с каждым разом выступать все лучше и лучше, чтобы приблизиться к идеалу.
— До сих пор я время от времени обращаю внимание, что некоторые болельщики считают тебя иностранцем, ты относишься к этому с юмором?
— Да, я на самом деле, уже привык к такой реакции на меня. И причем это же происходит не только в спорте, но и в других ситуациях — в аэропортах, в больницах. Иногда ко мне подходят незнакомые люди и начинают со мной говорить по-английски, потому что думают, что я иностранец.
— А ты, в свою очередь, им тоже по-английски отвечаешь?
— Иногда да, могу сказать несколько фраз, которые знаю. Иногда просто прикалываюсь: начинаю говорить на английском, а потом резко начинаю изъясняться на чистом русском, и люди удивляются.
— Раньше ты играл в «Иркуте» под 70 номером, а теперь сменил его на 30 — почему?
— На самом деле, какого-то глубокого смысла нет. Просто я решил оставить ту ситуацию, которая произошла с клубом в 2018 году, в прошлом. И мне захотелось взять новый номер, поскольку текущий сезон стал для меня своего рода новым этапом в жизни. А с 30 номером все просто. Я очень люблю цифру 3, первое время выступал именно под этим номером. Ну и я решил добавить к ней 0. Ну и еще у меня 30 сентября день рождения.
— У тебя очень заметная татуировка на руке — какая в ней заложена идея?
— Эту тату мне сделала девушка Никиты Шанталея — она тату-мастер, и я ей доверился. На рисунке изображены три обезьяны. Значение этого символа всем известно: не вижу зла, не слышу зла и не говорю о зле. Это для меня добрый символ, я всегда за позитив, за мир во всем мире, ну и, конечно, за дружбу народов.
— Когда ты закончишь карьеру баскетболиста, кем ты себя видишь?
— Я в любом случае вижу себя в спорте. Но ближайшие лет 5 я еще точно хочу посвятить баскетболу, потому что я очень люблю эту игру. Нужно выжать максимум из этого периода. А дальше будет видно: может, это будет тренерская деятельность, может, работа в фитнес-индустрии. Я думаю об этом достаточно часто. Но в любом случае это будет спорт. Я так хочу. Мне это нравится и я этим живу.
Беседовала Попова Анна, ИркСпорт
