Никита Шанталей: я стараюсь порадовать всех людей, которые улыбнулись мне перед игрой

Он мог защищать честь американского колледжа, но решил достичь успеха в России. Имел возможность выступать в Суперлиге-1, но выбрал второй дивизион, так как не хотел большую часть времени сидеть на скамейке. Хорошо показал себя в «Чебоксарских ястребах», но переехал в Иркутск, поскольку здесь очень хорошие болельщики. Все это разыгрывающий баскетбольного клуба «Иркут» Никита Шанталей, который дал интервью нашей пресс-службе

Фото Татьяны Глюк

— С чего начался твой путь в баскетболе?

— Я родился в Нернюнгри, и мой отец играл в баскетбол в составе городской команды. А затем в этот спорт пришел и мой дядя, и я больше наблюдал за ним. Когда мы переехали в Москву, он начал играть в спортивной школе. Я тоже заинтересовался баскетболом, и пошел по их стопам.

— То есть других вариантов, кроме баскетбола, у тебя и не было?

— Нет, у нас в семье всегда интересовались именно баскетболом и, несмотря на то, что никто в семье не был профессиональным спортсменом, этот вид спорта у нас всегда очень любили.

— Сложно ли было пройти какой-то отбор в столичной спортивной школе, ведь там наверняка высокая конкуренция?

— Да нет, у меня как-то сразу все начало получаться — когда я пришел, то тренеры сразу сказали: «Парень, ты можешь играть в баскетбол». Наверное, поэтому мне так нравилось этим заниматься, потому что все получалось и меня часто выделяли. И интерес к этому спорту только возрастает, потому что ты начинаешь понимать, что у тебя получается.

— В сезоне 2011/2012 ты попал в сборную России U16 — расскажи об этом?

— Да, сначала у нас была предподготовка — мы выступали с U15 на юношеских Олимпийских играх. А затем мы со сборной U16 поехали на Чемпионат Европы.

— Каково это: в столь раннем возрасте уже защищать честь страны на международных соревнованиях?

— Это круто, на самом деле. Я всегда был патриотом своей страны как места, в котором я родился. Моя страна для меня — это дом. И, так получилось, что первые 3-4 игры у меня были мурашки, когда включался гимн, и ты понимал, что на тебя сейчас смотрит тысяча человек, а еще несколько миллионов смотрят трансляцию в прямом эфире — и все болеют за тебя. За тобой следят родственники, друзья — и это такой большой груз ответственности, который помогает тебе понять, какой на самом деле масштаб у всего этого. Потому что еще вчера ты просто занимался баскетболом в зале, с тобой были всего 12 человек и тренер, никто тебе не мешает, никто на тебя не смотрит, ты в абсолютно комфортной для себя обстановке. А сегодня раз — и за тобой уже следят тысячи людей. И теперь тебе нужно сделать то же самое, но при этом остаться «в себе». Для меня это всегда было самым сложным — остаться на своей волне, когда к тебе прикованы взгляды.

— А каких результатов ты тогда достиг вместе со сборной?

— Тогда мы стали тринадцатыми. Сейчас у наших молодежных сборных, конечно, более высокий прогресс, чем у нас тогда. В то время мы очень отставали в плане физического развития. Наши молодые ребята хорошо умеют играть в баскетбол, но главная проблема не в этом, а в том, что им не хватает именно физического развития. Потому что все страны сейчас следуют за Америкой, наращивают темп тренировок, растят атлетов. А мы начинаем заниматься именно баскетболом, но потом выясняется, что наша проблема в том, что мы не были готовы физически. На Чемпионате Европы нас перебегала даже сборная Украины, которую наша команда легко обыгрывала на клубных юношеских турнирах ЕЮБЛ. И тут на турнир они привозят сборную из 12 ребят, которые готовы 40 минут бегать, прыгать — а у нас языки на плечах уже после первой четверти. И во второй десятиминутке они уже отрываются на 20 очков, а мы уже их достать не можем. Вот так для нас это и закончилось.

Фото: Валерия Нестерова
Фото: Валерия Нестерова

— Как развивалась твоя карьера дальше?

— После U16 я уехал в Америку, закончил там школу — 11 и 12 классы. Но поехал я туда именно за баскетболом. Раньше я уже был там и в 13, и в 14, и в 15 лет. Первый раз мы ездили туда просто вместе со своей спортивной школой по обмену: наша команда выиграла Чемпионат России, и нас туда отправили. А потом я ездил в специальные спортивные лагери. И, сколько раз я туда ездил, столько раз ко мне бы интерес. Мне предлагали приехать туда, потренироваться и, возможно, попасть в какой-нибудь колледж. Мне идея понравилась, мы переговорили с родителями — и я поехал. Там я постоянно тренировался и принимал участие в матчах.

— На игры NBA ходил?

— Конечно — я вообще считаю, что это совсем другой мир, даже с уровнем нашей лиги ВТБ это никак не сравнится. В США абсолютно другая культура спорта, культура баскетбола, совсем другие масштабы. И подняться по карьерной лестнице спортсмену проще. Вот, например, тренер, который работал в моей школе в Америке, спустя год перешел в какой-то колледж, затем его пригласили в «Хьюстон Рокетс» вторым тренером, потом он стал ассистентом тренера и специалистом по подбору игроков в «Финикс Санз». И в этом году он поменял NBA на NCAA (национальная ассоциация студенческого спорта) и ушел в «Мемфис тайгерс». Есть такой игрок Пенни Хардуэй — он там главный тренер, а мой наставник — второй. У них еще и в тренерском штабе Майк Миллер. И очень приятно, когда включаешь телевизор, а там показывают тренера, с которым ты когда-то работал.

— А какую-то конкретную команду ты поддерживал?

— Никогда не поддерживаю конкретную команду — всегда выбираю какую-то в начале сезона и слежу за ней. Потому что сейчас пошел такой баскетбол, что игроки постоянно меняются. Если раньше было престижно играть на протяжении всей карьеры за команду, которая тебя задрафтовала, как Кобе Брайант, Майкл Джордан. Это было престижно. И ты мог выбрать двоих-троих человек, которые точно проведут еще несколько сезонов в этой команде, и за них болеть. А сейчас каждый сезон команды меняются практически наполовину, и нет такого клуба, у которого состав остается постоянным. И, когда набирают ЛеБрона и других топовых игроков в одну команду, то тебе уже не интересно за ними следить — хочется посмотреть за другими. Ты понимаешь, что тут картинка ясна — давай лучше посмотрим на тех, кого только собрали и кому есть, что доказать. Поэтому слежу не за конкретными командами, а в общем. Хотя в последнее время стал меньше следить. NBA сейчас — это даже не то же самое, что было 9-10 лет назад — больше шоу, чем игры на данный момент. Вообще, регулярный чемпионат и плей-офф очень отличаются. На первом всегда стоит такая дружеская атмосфера, где люди пьют пиво, едят начос и просто веселятся, параллельно поглядывая на баскетбол, то в играх на вылет все по-другому, там все смотрят за игрой очень внимательно, и никто уже ни на что не отвлекается. Потому что там уже начинается настоящее рубилово.

— На другие виды спорта в США тоже ходил?

— Да, например, бейсбол мне совсем не понравился — 4 часа сидишь и смотришь, как спортсмены сидят на скамейке, пьют водичку, веселятся, а на поле в это время практически ничего не происходит. И дай бог увидеть хотя бы один хоум-ран за эти 4 часа. А вот американский футбол это, конечно, зрелище. Та школа, в которой я учился и играл, была первой в штате Флорида по этому виду спорта. Очень крутые ребята были — 4 из них сейчас уже играют на уровне NFL. Но игры, конечно, жесткие. Я видел, как спортсменов уносили с поля, как после нокдауна в боксе, но через 3 минуты они уже выбегали обратно и были готовы играть. Это их культура, они играют в это с детства. Даже если взять ту же школу, где я тренировался — у нас не было такого, что мы весь год занимаемся только баскетболом. Три месяца ты им занимаешься, затем ты три месяца занимаешься соккером, то есть, европейским футболом, а потом еще три месяца — американским футболом. И потом в колледже у спортсменов есть возможность получать стипендии в нескольких видах спорта, а потом они просто могут выбрать, чем им заниматься дальше. Поэтому я и говорю, что у них на первом месте стоит атлетизм: ты развиваешься физически, а уже потом получаешь навыки из другого вида спорта.

Фото: Анна Попова
Фото: Анна Попова

— Когда ты вернулся из Америки?

— Когда меня пригласили в сборную России U18. Конечно, в США меня приглашали в два колледжа на полную стипендию, но, когда я приехал домой, всем понравилось, как я играл, и мне поступило несколько предложений от российских клубов. Но я их даже не рассматривал, потому что меня пригласили в «молодежку» «Химок». Я хотел именно туда, потому что это недалеко от Москвы и там у меня работал знакомый тренер. Он говорил: «Давай к нам, зачем тебе какой-то колледж»! А так получилось, что те колледжи, которые предлагали к ним поступить, были не того уровня, который мне хотелось бы. Но только потом, спустя два года, я узнал, что оказывается оттуда можно было высоко подняться. Нет проблемы, чтобы год выступать за один колледж, а затем его поменять. Там смотрят абсолютно за всеми, во всех лигах, и ты не угадаешь, когда тебе позвонит агент из какого-нибудь престижного клуба и скажет, что мы хотим тебя забрать к себе.

— То есть у них больше возможностей?

— Конечно — любой игрок может составить портфолио, найти в интернете номер тренера команды, например, из студенческой лиги и сказать: «Здравствуйте, я такой-то игрок, можно отправить вам портфолио»? И он соглашается. А подошел ты, или нет, он сообщит тебе лично, отправив СМС-ку.

— И никакой бюрократии?

— Абсолютно.

— Итак, ты перешел в первую свою профессиональную команду — «Химки-2». Тяжело ли было привыкнуть к новому режиму, ведь это совсем другой уровень, да и требования выше?

— Мне было без разницы, ведь я тогда был абсолютно в себе уверен. «Химки» всегда были сильными, но никогда не славились высокой посещаемостью своих молодежных проектов. Например, в тех же Штатах, если ты играешь в школьной лиге, то на твои матчи приходит большое количество людей — до нескольких тысяч человек. Люди стоят просто битком, даже мест не хватает. Но они все равно приходят, чтобы поддержать команду из своей школы. И, когда я начал выступать в «Химках», я понял, что здесь какого-то давления со стороны зрителей, интересующихся баскетболом, намного меньше. Да, мне платили зарплату, да, это был профессиональный уровень, с тобой персонально занимаются, дают экипировку, дают жилье и так далее. Но это не сравнится по уровню интереса даже со школьным чемпионатом в США. Я провел свой первый сезон в «Химках» достаточно хорошо и в следующем сезоне уже пошел на повышение. В команду пришел новый тренер, Михаил Соловьев — он как раз занимался с нами в сборной U18. Сказал мне: «Все, хватит играть в молодежной команде — давай к нам в Суперлигу». Но там я не получил достаточно игровой практики, вышел всего в 10 матчах, потому что мне было всего 19 лет, и я считался слишком молодым.

— Но в следующих командах у тебя уже было намного больше игровой практики.

— Да, потом я выбрал для себя немного другой путь, перестал задумываться над тем, сколько мне заплатят: я просто хотел играть. Конечно, мой агент предлагал мне перейти в клубы Суперлиги-1, но зачем? Чтобы я проводил на паркете 2-3 минуты за матч и просто был в команде? Поэтому я решил: пусть лига будет ниже, но зато у меня будет больше возможности показать себя на площадке и получать удовольствие от игры.

— Получается, на данный момент самый результативный период в карьере ты провел, играя за команду «Чебоксарские ястребы» в сезоне 2018/2019?

— Да, он был самым результативным и по очкам, и по передачам, и по другим показателям. Наверное, с ним может сравниться только мой самый первый сезон в «Химках-2». Тренер полностью доверился мне, сказав, что хочет, чтобы я показал, на что я способен, ведь ему был нужен в первую очередь результат. Я приехал в Чебоксары, он дал мне полный карт-бланш — даже не стал брать второго разыгрывающего. Из-за этого было тяжело — ведь нужно было хорошо отыграть две игры подряд по 35 минут. Но я не чувствовал какого-то запредельного груза ответственности: забил я или промазал, отдал пас в потерю или нет. К этому было спокойное отношение: промазал — исправься, совершил потерю — исправься. Поэтому тот сезон для меня прошел на какой-то легкой ноте. Я не думал, хорошо я сыграл, или плохо, главное — чтобы команда победила с остальным можно разобраться потом.

— Как в Чебоксарах обстояли дела со зрительским интересом?

— В прошлом сезоне мы играли на ледовой арене на 7 тысяч человек. И на матч приходило по 200 человек. То есть, ты стучишь мячом об паркет и слышишь эхо, потому что арена практически пустая. Не было ощущения, что ты играешь в профессиональный баскетбол — как будто мы пришли мяч погонять. Сейчас «Ястребы» переехали в небольшой зал, поставили небольшие трибуны для зрителей. Но атмосфера в нем все равно какая-то более уютная.

— А на какие виды спорта в Чебоксарах ходит больше людей?

— Там есть хоккейная команда «Чебоксары», которая выступает в Высшей лиге «Б», и на их матчи стабильно приходят примерно 2-3 тысячи человек. Я и сам был на паре игр — не сказать, что это запредельный уровень хоккея, но в городе этот вид спорта все равно любят. А, когда они выходили в плей-офф, то зал вообще набивался битком.

Фото: Дарья Эйвазова
Фото: Дарья Эйвазова

— Почему ты решил после такого успешного сезона перейти к нам в «Иркут»?

— Ваш уровень посещаемости был одной из причин, почему я сюда перешел — на матчи этой команды ходит намного больше людей по сравнению с другими командами не только Суперлиги-2, но и Суперлиги-1. Я понял, что хочу поиграть при каких-то зрителях, хочу побывать в этой атмосфере спорта. Пусть это не такая огромная арена на несколько тысяч человек. Но все-таки, когда за тебя болеют так, как за нас здесь болеют, это очень приятно. Когда ты приходишь на площадку, и у тебя не очень хорошее настроение, но ты слышишь, что люди начинают кричать, что они приходят тебя поддержать — ты уже не можешь не постараться что-то сделать. Еще у меня здесь есть дальние родственники, и моя бабушка родом из Иркутска, и она мне всегда советовала хоть раз в жизни побывать на Байкале, что это такое особое место силы. И, когда я приехал туда впервые, я понял, что Байкал — это не просто огромное озеро — это нечто большее.

— Ты прожил у нас уже несколько месяцев: какие у тебя сложились первые впечатления о городе и о команде?

— Только хорошие впечатления. Очень хороший сплоченный коллектив у нас собрался, тренерский штаб у нас хороший — все устраивает. У меня такого в последние несколько лет не было, чтобы меня устраивал комплекс факторов, всегда что-то выпадает. Все-таки мы должны понимать, что это Суперлига-2, и не всегда встретишь хорошее отношение к себе, поддержку со стороны болельщиков, но здесь все хорошо. Город тоже нравится. Когда я ехал сюда, то приблизительно так все себе и представлял, что это не мегаполис, но все равно уютный, со своими приятными особенностями. Мне, например, очень понравился 130 квартал, что вот эти деревянные старые дома, которые нельзя снести и построить на их месте высотки, отреставрировали и сделали из них кафешки, магазины и многое другое. И там очень приятно находиться.

— Многие спортсмены очень суеверные люди — у тебя есть какие-то ритуалы перед игрой?

— Раньше были, да. Но все изменилось, когда я начал увлекаться UFC и следил за Конором МакГрегором. Я смотрел документальный фильм про него, и там он выразил очень мудрую мысль: все твои суеверия, которые ты себе придумываешь, это всего лишь твоя форма страха. Если ты действительно веришь, что без какого-то ритуала ты не покажешь то, на что способен, то это, наверное, потому, что внутри тебя сидит трусость. Если ты считаешь, что, не завязав шнурки по особой схеме, ты проиграешь, то тогда получается, что даже твой шнурок сильнее, чем ты. Поэтому я стараюсь постепенно отходить от всех возможных суеверий. Они, конечно, есть у всех, но я стараюсь от этого абстрагироваться.

— Ты говоришь, что интересуешься боями UFC, какие у тебя еще есть увлечения?

— На самом деле их масса. Если говорить о спорте, то мне интересно абсолютно все. В последнее время я заинтересовался даже хоккеем с мячом, о котором до приезда в Иркутск даже не слышал, узнал, что у вас хорошая команда, и народ на нее ходит. И я хочу хотя бы раз сходить, посмотреть на это в живую. Также мне очень нравятся машины, я люблю водить, но здесь я, к сожалению, без автомобиля, поскольку его было далеко везти. А так я люблю вечером взять друга и покататься по городу и послушать музыку.

— Я заметила, что у тебя есть несколько татуировок: вкладывал ли ты в них особый смысл, когда их делал?

— Первую татуировку я сделал в Америке. Тогда я был в полной эйфории от баскетбола и от того, что происходит в этой стране. И мне хотелось сделать что-то, связанное с семьей. В этом тату и любовь к ним, и любовь к спорту. Это своеобразная памятка, которая помогает помнить обо всех важных моментах в жизни, ты видишь этот рисунок, и у тебя появляются положительные воспоминания, это поднимает тебе настроение. Вторую татуировку я уже сделал в России. Она связана не столько с религией, сколько с верой в бога, в себя и в то, что все в нашей жизни происходит не просто так. А две маленьких татуировки напоминают мне о том, что на самом деле я могу все, о чем только можно подумать. И это своеобразная памятка, которая напоминает, что никогда не стоит сдаваться.

— Что вдохновляет тебя выкладываться на полную, когда ты выходишь на паркет?

— Моя семья, моя девушка, да и просто положительные эмоции, которые ты можешь принести другим. Хочется доставить удовольствие всем людям, которые мне перед игрой улыбнулись. На матчах я последнее время часто слышу одобрительные отклики в свой адрес, так почему бы мне не подарить им позитив в ответ? Если люди потратили лишние 10 минут своего времени, чтобы просто отбить мне и другим парням «пятерку» после игры, то и я должен подарить им радость — ведь это эффект бумеранга в действии.

Беседовала Попова Анна, ИркСпорт