Владимир Александрович ЗЕМЛЯНУХИН. Родился 21 января 1953 года в Красноярске. Мастер спорта международного класса. Разыгрывающий. Рост 188 см, вес 74 кг.
Начал играть в баскетбол в 12 лет в спортивной школе иркутского Дворца пионеров. Первый тренер — Борис Романович Прокопенко. Профессиональную карьеру начал в «Автомобилисте» (Ворошиловград) в 1970-1973. Выступал за киевские команды «Строитель» (1974-1976) и СКА (1977-1989). Бронзовый призёр чемпионата СССР в составе «Строителя» (1974). В составе сборных СССР — бронзовый призер чемпионата Европы среди юниоров (1972), серебряный призёр Всемирной Универсиады (1973). В составе сборной Вооруженных сил СССР — чемпион Спартакиады дружественных армий (1977). Играл за вторую и первую (турнир на призы югославского ТВ) сборные СССР. В иркутских командах ДСК и «Строитель» — с 1980 по 1987. С 1987 по 1995 г. — тренер иркутских команд «Строитель», «Байкал-ИБС», «Кедр», «Ермак».
Владимир Землянухин
О приезде в Иркутск Землянухина летом 1980 года я узнал от Чумакова. Сначала Владимир Иванович заинтриговал меня сообщением, что скоро в его команде появится игрок, равных которому у нас ещё не было. Потом подлил масла в огонь моего журналистского любопытства, добавив, что в Иркутск едет «международник». Но фамилии при этом не называл — то ли боялся спугнуть удачу, то ли сам до конца ещё не верил в возможность такого варианта. Как бы сейчас сказали, — трансфера.
Он появился в составе ДСК осенью 1980-го, олимпийского, года. И сразу же, с первых матчей, стало понятно, что Чумаков ничуть не преувеличивал, называя новичка команды супер-игроком. В принципе, в Иркутске и так была «весёлая банда», способная потрепать нервы любому сопернику, — быстрая, техничная, думающая, хотя и не без грешка анархизма, который впрочем принимался за склонность к импровизации. Землянухин же привнёс в игру ДСК скорость, порядок и, я бы даже сказал, некую изысканность. По всему чувствовалось, что новоявленный первый номер команды не зря провёл десяток лет в высшей лиге советского баскетбола. И при этом он сразу же был воспринят болельщиками как свой. Да собственно говоря, он и был своим, поскольку дорос для большого баскетбола именно в Иркутске. Стало быть, вернулся на малую родину.
— Хотя родился я в Красноярске, с полным правом могу считать себя коренным иркутянином, — вспоминает Владимир Александрович. — Наша семья переехала в Иркутск, когда мне был год. Здесь я рос, учился в 20-й школе, делал первые шаги в баскетболе. Занимался в спортивной секции во Дворце пионеров у Бориса Романовича Прокопенко. Это легендарная в иркутском баскетболе личность — его школу прошли многие местные мастера, в том числе — и сам Чумаков. Прокопенко «ставил» нам технику, учил культуре паса, хотя в те годы такой формулировки, по-моему, ещё не было. С ним мы объездили практически всю Сибирь — участвовали в зональных соревнованиях, где встречались с командами Красноярска, Омска, Новосибирска. Борис Романович не боялся выставлять нас, пацанов, на чемпионат области, где мы «рубились» с мужиками. Чаще, конечно, проигрывали, но наука это была хорошая.
После окончания школы Володя Землянухин отправился… на Украину. Каким ветром его занесло так далеко от дома? Удачно съездил в Луганск, на всесоюзный финал «Трудовых резервов». Команду пэтэушников собирали в Ангарске, и Землянухин попал в неё, в общем-то, нелегально, «приписали» меня к какому-то ПТУ — очень нужен был первый номер. В Луганске его и приметил тренер местного «Автомобилиста» Александр Клименко.
— Раньше всесоюзный финал любого спортивного общества, особенно «Буревестника» или «Трудовых резервов», был своеобразной ярмаркой молодых спортсменов, — сообща мы восстанавливаем с Владимиром Александровичем события почти полувековой давности. — Особенно востребованы были ребята, заканчивающие школу. В 1970-м меня сватали не только на Украину, но и в свердловский «Уралмаш». Я выбрал Луганск. Там в то время комплектовалась команда под высшую лигу чемпионата Советского Союза, была возможность поступить на факультет физвоспитания местного педагогического института. В Луганске — его как раз переименовали в Ворошиловград — я получил звание мастера спорта. А через год Клименко пригласили тренировать киевский «Строитель», и он взял меня с собой. Я до сих пор благодарен родителям, которые не стали удерживать меня, 17-летнего мальчишку, в Иркутске. В принципе, бояться за меня им не приходилось: парнем я был вполне самостоятельным, да и видели они, что я живу баскетболом, горю им, что называется…
Вскоре на выходца из Сибири обратили внимание тренеры юниорской сборной СССР, которая готовилась к чемпионату Европы в Югославии. На международном турнире в Таллине Землянухина даже назначили капитаном сборной: никакой «демократии» тогда не было и в помине — всё решал тренер. Судя по всему, первый номер сборной показал себя хорошо — на чемпионате Европы в Задаре он, как правило, выходил на площадку в стартовой пятёрке и вернулся домой с бронзовой медалью.
Владимир Землянухин (третий справа) в составе юниорской сборной СССР
— Тогда я даже не задумывался за счёт чего мне удаётся выдерживать суровую конкуренцию, — Владимир Александрович, кажется, даже сейчас немало удивлён тем фактом, что ему, иркутскому мальчишке, без баскетбольных «академиев» за плечами, удалось прорваться в элиту. — Антропометрические данные у меня были довольно скромные. Даже по тем временам, когда культивировался совсем другой баскетбол, закрепиться в союзной высшей лиге было тяжело. Сейчас, когда в цене силовые, мощные баскетболисты, я со своими 188 сантиметрами роста и 74 килограммами веса удержаться наверняка бы не смог. А тогда… У меня была высокая физическая скорость и отменная, как говорили тренеры, скорость мышления. Ещё — приличная техника ведения мяча, быстрый, нестандартный пас. Толкаться под щитами, понятное дело, мне было «не показано», зато раздавать передачи партнёрам, «сочинять» комбинации я любил.
В составе киевского «Строителя» в матче против американского клуба «Индиана»
Киевский «Строитель» — бронзовый призер чемпионата СССР 1974 года. Владимир Землянухин четвертый справа
Тайм-аут. Владимир Землянухин и знаменитый центровой киевского «Строителя» и сборной СССР Владимир Ткаченко (220 см) — двукратный бронзовый призер Олимпийских игр, чемпион мира, трехкратный чемпион Европы
Играют «Строитель» (Киев) и «Калев» (Таллин). Владимир Землянухин в центре событий
Став игроком киевского «Строителя», Землянухин перевелся в столичный институт физкультуры. Ну а когда закончил учёбу, подоспело время служить в армии. Естественно, руководство «Строителя» могло бы упереться и найти способ оставить своего разыгрывающего на «гражданке». Но в Киеве, как известно, был в то время другой клуб высшей лиги чемпионата СССР — СКА. И он не смог пропустить мимо себя способного игрока, привлекавшегося уже помимо юниорской сборной страны и во вторую сборную — по сути, дубль главной команды Советского Союза. Тренировал которую, к тому же, знаменитый Александр Яковлевич Гомельский. Словом, «служить» Владимир отправился в СКА: кирзовые сапоги и наряды вне очереди ему не грозили. Четыре года он защищал цвета армейского клуба, в составе сборной Вооружённых Сил выиграл Спартакиаду дружественных армий на Кубе в 1977 году, за что, кстати, и был удостоен звания «Мастер спорта международного класса».
Сборная Вооруженных Сил СССР — победитель Спартакиады дружественных армий-1977 на Кубе
— На Кубе у нас была сильная команда — сразу три олимпийских чемпиона — Иван Едешко, Сергей Коваленко, Алжан Жармухамедов. Да почти вся сборная СССР — многие ведущие игроки того времени, если помнишь, играли в ЦСКА. И среди них — я, хлопчик из Сибири, хотя и пообтёршийся уже в киевских командах, — Владимир Александрович вспоминает об «армейском» прошлом с тёплой грустью. — Считаю, что по тем временам, при своих данных, я добился в баскетболе максимума: десять лет отыграл в высшей лиге чемпионата Союза, поездил по миру — а тогда это была привилегия лишь политиков, артистов да спортсменов. Встречался на площадке с американцами, выступал за различные сборные: юниорскую, вторую, однажды на турнире в Белграде даже за первую сборную СССР сыграл. Но пробиться в главную команду страны — на чемпионат мира или Олимпиаду было чрезвычайно трудно. Точнее — невозможно! На моей позиции там играли Сергей Белов, Стас Ерёмин, Иван Едешко — величины! Наверное, я мог бы поиграть в Киеве еще пару-тройку сезонов, но соответствовать уровню высшей лиги, скажу честно, становилось всё труднее.
В 1980-м Землянухин вернулся в Иркутск. Домой. Наверное, со стороны понять столь неожиданный поступок 27-летнего «международника» — в самом расцвете сил! — было сложно. Ещё бы — променять Европу, столичный уклад жизни и высшую лигу на Сибирь, провинциальный, в общем-то, Иркутск и неопределённые баскетбольные перспективы.
— Летом я приехал навестить родителей. Встретился с Владимиром Ивановичем Чумаковым, который и уговорил меня вернуться в Иркутск. — Землянухин рассказывает об этом спокойно и взвешенно: даже если у него раньше и были какие-то сомнения на счёт сего решения, то давно развеялись.
— В принципе, и уговаривать-то меня не пришлось: для себя я уже решил, что с баскетболом на высшем уровне пора прощаться. Баскетбол для меня тогда уже был не на первом месте – надо было возвращаться к родителям. И удачный обмен заработанной в Киеве квартиры на центр Иркутска подвернулся. На тот момент ещё не знал точно, буду ли играть дальше. ДСК тогда был на подъёме: команда выиграла Кубок Сибири и Дальнего Востока, готовилась к первой лиге союзного чемпионата. Конечно, это не уровень союзной высшей лиги, но я ведь и сам уже был не тот: с возрастом скорость, как известно, «садится», а для баскетболиста, тем более разыгрывающего, скорость — наиглавнейшее качество. Высшую лигу я бы, наверное, уже не потянул, первую — вполне.
«Уже не тот» — это Владимир Александрович, конечно, скромничает. Я видел его на площадке после возвращения из Киева. По-прежнему быстрый, лёгкий, хитрый, он выглядел этаким академиком среди баскетболистов ДСК: чёткие, выверенные передачи, неожиданные решения и замысловатые перемещения первого номера зачастую ставили в тупик партнёров по команде.
1985 год. Мэтр Владимир Землянухин и его сменщик 20-летний Евгений Саловаров
— Поначалу действительно было трудно. Ребята не понимали многих моих ходов и манёвров. — Он говорит это без всякого намёка на собственную исключительность. — Я старался отдавать передачи не банально — скрыто, замаскированно, чтобы их не мог «прочитать» соперник. Так привык играть на высшем уровне, потому что там по-другому было нельзя, не принято. Быстро нашёл общий язык с Толей Сологубом, который имел за плечами выступления в московском «Динамо» и второй сборной страны, не было проблем во взаимопонимании и с Лёшей Исаченко — у него чувствовался опыт, полученный в алма-атинском СКА. Постепенно сыгрывался и с другими ребятами: Андреем Новиковым, Олегом Батыревым, Серёжей Чеботарёвым, Виталей Минжулиным, Серёжей Уфимцевым. Через какое-то время они уже не шарахались от моих пасов. А потом и вовсе «притёрлись» друг к другу.
— Чем же всё-таки брал ДСК, а потом и «Строитель», когда обыгрывал сильные, мощные команды?
— Помнишь известного краснодарского тренера Виталия Голубева? Он как-то сказал: «Я поражаюсь тому, как у вас двигается мяч, как быстро вы играете!». В самом деле, главным козырем нашей команды, никогда не отличавшейся внушительными ростовыми показателями, была скоростная, слаженная и, не сочти за бахвальство, умная игра. Толкаться под щитами нам было тяжело, поэтому игра строилась в расчёте на средний и дальний бросок, а также на доведённый до автоматизма розыгрыш. Мяч у нас «ходил» здорово, ни на секунду не застревая у игроков. Как бы ни держали нас соперники, мы всё время выводили кого-то на чистый бросок: чаще всего это были Олег Батырёв или Алексей Исаченко. Ну и я не упускал возможности завершить атаку, хотя очков обычно набирал немного: «по сценарию» мне положено было разгонять атаки и раздавать передачи.
Фирменный скрытый пас Землянухина
Владимир Землянухин: Я не упускал возможности завершить атаку…
— Один из лучших баскетболистов ДСК и «Строителя» завершил карьеру в 34 года. Не рано?
— Может, я бы ещё и поиграл, но в 1987 году вышло нелепое, на мой взгляд, распоряжение баскетбольного начальства — иметь в команде первой лиги не более двух игроков старше 26 лет. Возрастной ценз, так сказать. Вот мне и пришлось переквалифицироваться — не в управдомы, правда, а в тренеры: Чумаков предложил стать его помощником.
— Интересное наблюдение: в качестве тренера в «Строителе», «Кедре-ИБС» и «Ермаке» ты проработал более восьми лет, но никогда не был главным. Между тем, как рассказывали многие игроки, непосредственно проводить тренировки чаще всего приходилось именно тебе…
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я никогда не стремился стать главным. Мне был интересен сам тренировочный процесс: нравилось «ставить» командную игру в нападении, в защите. Читал много специальной литературы, старался использовать опыт, полученный в высшей лиге и в играх за сборные. Владимир Иванович Чумаков был хорошим тренером — в плане стратегии, ведения игры, подбора исполнителей. И конечно, — в плане генерирования эмоций, в умении настроить игроков. Но тренировки, при всём к нему уважении, он вёл по старинке. Надо было составлять игровые схемы, придумывать комбинации, разучивать их на сборах. Постоянно требовалось внедрять новые методики, следить за современными на тот момент тенденциями в баскетболе. Это уже была моя прерогатива. Но как бы то ни было, работали мы с Иванычем слаженно и дружно. Так же как и с Сашей Брызгаловым, который руководил «Ермаком» в последний год его существования. С ним у нас тоже было полное взаимопонимание, хотя в одной команде мы никогда не выступали — играли друг против друга: он — в новосибирском «Локомотиве», я — в иркутском «Строителе». Тут ещё важно учитывать такую вещь: в те годы главный тренер был вынужден заниматься буквально всем — искать спонсоров, выбивать квартиры для игроков, решать финансовые проблемы, подыскивать залы для тренировок, вникать в уйму других вопросов. На всё это уходило колоссальное количество сил, энергии, здоровья, наконец. Возможно, поэтому Чумаков эмоционально и выгорел — он просто катастрофически устал.
— В твою бытность игроком и тренером «Строителя», «Ермака» в команде побывало много интереснейших персонажей…
— Да уж! Были талантливые, своеобразные ребята, которые, я считаю, раскрылись именно в Иркутске. Можно перечислить не один десяток фамилий — практически каждый баскетболист был по-своему уникален. Но я, в первую очередь, назову Женю Ощепко. Характер у него был не сахар — мы, случалось, конфликтовали и на тренировках, и во время матчей. Но он, как, может быть, никто другой, чувствовал, читал игру. У Олега Батырёва был великолепно поставленный бросок — на нём, как правило, замыкались наши атакующие комбинации. Порой казалось, что у него стальные нервы — он попадал в кольцо в самые тяжёлые, напряжённые моменты матчей. Андрей Спиридонов обладал не только отменными бойцовскими качествами, но и артистизмом, хотя и граничащим порой с пижонством. Он всегда старался сыграть красиво — так нравилось и ему самому, и зрителям на трибунах. Не случайно его с радостью приняли потом и в московском «Динамо», и в ЦСКА. Толя Сологуб — само-собой, надёжный, как скала, мудрый, умеющий «видеть» площадку, что называется, с закрытыми глазами…
— Для целого поколения иркутских болельщиков Владимир Землянухин стал воплощением интеллигентности: сдержанная манера поведения, модные пиджаки и галстуки, деликатные ответы даже на самые неудобные вопросы. Мне кажется, никто не слышал от тебя грубого слова, не то что мата?
Тайм-аут Чумакова. Владимир Землянухин — воплощение интеллигентности
Владимир Землянухин: и на тренерском мостике — весь в игре!
— Наверное, это зависит от семьи, от воспитания. Для меня накричать на человека — это нож по сердцу. Так было раньше, так и сейчас. Если чувствуешь, что кто-то не прав, объясни ему это спокойно, найди нужные доводы. Хотя на баскетбольной площадке (и на тренерском мостике, разумеется) бывали случаи — заводился. Но — без экзальтации…
— Кончина «Ермака» летом 1996-го года для иркутских болельщиков стала трагедией. Что уж говорить об игроках и тренерах!
— Перенести развал команды было нелегко. Для кого-то это, может быть, казалось концом света: что скрывать, среди спортсменов встречались и такие, которые, словно дети малые, привыкли к тому, что за них всё решают, — кормят, экипируют, возят на тренировки, устраивают на учёбу. Когда я ехал в Иркутск, то, естественно, понимал: карьера заканчивается, надо думать о будущем. Образование было, умение и желание работать — тоже, самостоятельно принимать решения привык с юношеских лет. Когда закрылся «Ермак», у меня были предложения от баскетбольных клубов — из того же Красноярска, звали работать в детские спортивные школы в нашем городе. Но я, скажу откровенно, немного «наелся» баскетболом. Потому и выбрал теннис.
— Вид спорта для Иркутска, скажем прямо, не слишком популярный. Во всяком случае, в конце девяностых. С чего вдруг теннис?
— Когда я учился в Киевском институте физкультуры, большой теннис у нас преподавали факультативно. Мне очень нравилось. Слушал лекции, ходил на практические занятия — это, к слову, помогало потом и на баскетбольной площадке. В Иркутске мы часто тренировались на стадионе «Труд», недалеко от которого расположен теннисный корт. Зашёл я туда раз, другой, да так и остался после завершения баскетбольной эпопеи. Стал тренировать детишек, а затем и взрослых. Чем, собственно, занимаюсь и теперь. И, ты знаешь, не надоедает!
Мы сидим с Владимиром Александровичем в уютном зале спортивного клуба «Чемпион». Оговоренное для встречи время подходит к концу. Землянухин деликатно посматривает на часы: тренировка — дело святое! Профессионал, что тут говорить.
Михаил КЛИМОВ
